— Можно ли написать книгу без образования?

Ольга Аминова: Конечно, можно. И многие российские гении не учились на писателей. Возьмите Пушкина, Достоевского, Толстого, Чехова… Не было тогда литературных институтов, мастерских. Но вот что примечательно: потребность поделиться сочиненным, обсудить художественные приемы была всегда, и авторы объединялись в кружки, общества, группы, там и происходил обмен опытом, возникало наставничество, создавались поэтические и прозаические семинары. Например, Ирина Одоевцева, входившая в кружок акмеистов «Звучащая раковина», посещала поэтический семинар, организованный Николаем Гумилевым: «Я никогда не забывала, что он мой учитель, и он сам никогда не забывал об этом. Говоря обо мне, он всегда называл меня «Одоевцева — моя ученица».

Татьяна Булатова: Кстати, иногда соответствующее образование оказывается серьезной помехой на пути создания образа. Довольно типичная ситуация, когда молодой автор с филологическим, например, прошлым с энтузиазмом берется за работу над характером, опираясь на многочисленные рекомендации, детально изложенные в пособиях под условным названием «Как написать нечто гениальное»: портрет, биография, мотивы поступков, образы-спутники, психологические доминанты, речь и т.д. В итоге получается характер, разработанный с такой степенью тщательности, что из него «исчезает жизнь».

— Нужен ли, на ваш взгляд, талант, чтобы стать писателем? Каково ваше определение таланта и насколько он значим для писателя? Можно ли обойтись без таланта?

О.А.: Помните, у Крылова: «чтоб музыкантом быть, так надобно уменье и уши ваших понежней…» Согласитесь, «нежные уши» есть не у каждого второго! Поэтому гениальными писателями становятся только единицы, у которых и слух лучше, и глаз острее, и вкус тоньше, и постав пера находится в гармоничной зависимости от всех органов чувств, и управляем он божественным глаголом. Но современники очень часто не в состоянии оценить их, они аплодируют не гениям — авторам второго ряда, мастеровитым актуальным писателям. Скажите, Дэн Браун — гений? Однозначно нет. Но суммарный тираж его книг давно перевалил за 200 миллионов экземпляров, его романы переведены на 52 языка.

Т.Б.: Способности — одаренность — талант — гениальность: на первый взгляд звенья одной цепи. Но в реальности все гораздо сложнее. Подчас мы наблюдаем, как при очевидном трудолюбии иногда хватает элементарных способностей для того, чтобы занять свое место в литературном процессе. А иногда мы сталкиваемся с фактами девальвации таланта под влиянием ряда факторов — конъюнктура, специфический образ жизни и т.д. Определять истинное содержание слова «талант» не возьмусь — дело неблагодарное. Что бы ты ни произнес, все неправда, потому что не существует системы мер, никто не придумал единиц измерения. Пожалуй, здесь работает только один критерий — ВРЕМЯ. Все остальное вторично.

— Вопрос, возможно, покажется вам, запускающим литературную школу, странным, и тем не менее: можно ли научить писать?

О. А.: Можно научить всему. Даже медведя – ездить на велосипеде. Но это ведь не значит, что медведи становятся велосипедистами! Точно также и с школой писательского мастерства. Наделенного талантом можно обогатить знаниями, навыками, и он станет приличным писателем. А человек, дарования лишенный, возможно, научится грамотно излагать свои мысли и писать о своих чувствах, но не выйдет на уровень большой литературы.

Т.Б.: Еще древние греки говорили о таком феномене, как «техне» (ремесло, искусство, сноровка). В частности, Аристотель характеризовал его как обязательный вспомогательный компонент творческой деятельности. Другими словами, без мастерства (ремесла) талант никогда не станет достоянием публики. Это напоминает отношения формы и содержания. Поэтому давайте договоримся считать так: талант есть источник творчества, а способ его существования — это мастерство, которому, безусловно, можно научиться при наличии первого условия.

— Что такое «процесс обучения писательству» в вашем понимании?

О.А.: Процесс обучения писательству имеет комплексный подход. Мы вооружаем слушателей литературной мастерской «Флобериум» теоретическими знаниями, показываем на примере того или иного классика умение пользоваться тем или иным приемом, побуждаем творить, анализировать созданное — писать рецензию на собственное сочинение. Процесс обучения писательству, в нашем понимании, это выверенное в методическом плане образование. Методику и я, и Татьяна Булатова изучали в университете и в аспирантуре, сами преподавали — знаем, чему и как учить

Т.Б.: Мы не абсолютизируем теорию, но мы и не игнорируем ее. Нам кажется, мы нашли то оптимальное соотношение теории и практики, которое позволит добиться очевидной результативности, сформировать навыки успешной работы над характером, сюжетом, композицией, то есть всем тем, что раскрывает содержание художественного произведения с эстетической точки зрения.

— Сегодня каждый, кто задался целью, может написать литературное произведение с помощью школ, проходя различные курсы и обучение. Значит ли это, что писательский талант не уникальное явление?

О.А.: Писательский талант — уникальное явление. Обладают им единицы. Но чтобы понять, есть ли он у тебя, нужно попробовать. Литературная мастерская «Флобериум» как раз дает такую возможность.

Т.Б.: Не могу согласиться с тем, что каждый может написать литературное произведение. И не только потому, что у человека может не быть таланта, а потому, что слушатель довольно часто оказывается в плену у популистских обещаний такого рода: «мы научим вас за две недели всему», «написать роман — это элементарно, главное — знать, КАК», «верь в себя и все получится» и т.д. Литературная мастерская «Флобериум» не дает подобных обещаний, ибо понимает специфику вызревания мастерства и закаливания таланта.

— Чем школа писательского мастерства «Флобериум» отличается от других школ?

О.А.: Впервые под одной крышей соединились школа писательского мастерства и литературное агентство. Мы пестуем таланты. Лучшим ученикам предоставляем агентское сопровождение.

— Расскажите, пожалуйста, в деталях, как будет проходить обучение?

О.А.: У нас есть три программы: мини-курс, мидл-курс, макси-курс.

Мини-курс: 3 встречи за 1 неделю — подходит для тех, кто хочет понять, что из себя представляет школа. Работа на этом курсе не предполагает анализ творческих опусов.

Мидл-курс: 8 занятий (1 месяц по 2 встречи в неделю). Здесь предусмотрен анализ фрагментов рецензий (не рукописей!) на произведения слушателей.

Макси-курс: 15 занятий (2 месяца по 2 встречи в неделю) плюс мастер-класс известного писателя. В этом курсе будет и анализ рецензий, и творческие задания, и разбор произведений слушателей.

Т.Б.: Обучение выстроено таким образом, что слушатель получает возможность не только развивать свои способности, создавая художественные тексты, но и наблюдать, как это делали или делают признанные мастера художественного слова, в том числе и наши современники.

— Расскажите, пожалуйста, о том, какую роль редактор играет в жизни писателя? Учите ли вы в литературной школе на редакторов?

О.А.: Редактор играет в жизни автора колоссальную роль. Он может развить писательский талант, а может загубить творческую судьбу. Но настоящих редакторов становится все меньше и меньше. Единицы сохраняют умение работать с текстом. В издательствах все чаще происходит перекос в сторону менеджеров, а не редакторов. Литературные же редакторы, с которыми издатели работают на аутсорсинге, не могут влиять на развитие автора, ибо, как правило, лишены с ним контакта. «Флобериум» не учит на редакторов. Но проводит тренинги для редакторов по заказу издателей.

Т.Б.: Это, с одной стороны, а с другой — агентство сотрудничает исключительно с теми редакторами, которые обладают не только профессиональными навыками работы с текстом, но и умением психологически грамотно взаимодействовать с автором. Высокий профессионализм, бережное отношение к тексту писателя и такт — это те обязательные требования, на основании которых и осуществляется выбор редактора для автора, обратившегося в наше агентство.

— Может ли начинающий, не публиковавшийся нигде писатель рассчитывать на внимание со стороны «Флобериума»?

О.А.: Безусловно.

Т.Б.: Он не просто может рассчитывать на внимание, он его получит, потому что одна из важнейших задач литературного агентства — это поиск талантов.

— Я очень хочу стать писателем, но внутри стоит какой-то необъяснимый психологический блок. Я буквально не могу сесть и заставить себя писать. Что делать? Работаете ли вы с подобными проблемами в вашей школе литературного мастерства?

О.А.: Страх белого листа, прокрастинация, сомнения в своих способностях, паника — все это хорошо знакомо каждому, кто хоть раз предпринял попытку что-то написать. «Флобериум» работает с данными проблемами и учит их преодолению.

Т.Б.: И здесь стоит добавить, что этими вопросами в нашем агентстве занимаются профессионалы, не понаслышке знакомые с психологией творчества. Пока это происходит в индивидуальном порядке, но со временем мы планируем запустить программу тренингов, связанных с преодолением вышеуказанных проблем.